Некрасов Н. - Княгиня М.Н. Волконская - (исп.: В.Енютина, А.Кторов, Ю.Рашкин), (Зап.: 1975г.)

 
Запись с грампластинки Всесоюзной студии звукозаписи "Мелодия" - Из поэмы русского писателя Николая Некрасова - "Русские женщины".

Русские женщины - Поэма, 1872 год / В произведение входит - Княгиня Трубецкая (1872) и Княгиня М.Н. Волконская (1872)

Николай Алексеевич Некрасов (28 ноября (10 декабря) 1821г., г. Немиров - 27 декабря 1877г. (8 января 1878г.), г. Санкт-Петербург) - знаменитый русский поэт, писатель и публицист. Признанный классик мировой литературы. Современники говорили, что Некрасов был «человек мягкий, добрый, независтливый, щедрый, гостеприимный и совершенно простой... человек с настоящею... русскою натурой - бесхитростный, весёлый и грустный, способный увлекаться и весельем и горем до чрезмерности».
___________________

Исполнители:
Вера В. Енютина, Анатолий П. Кторов, Юрий Л. Рашкин.

Иллюстрации:
Н.Некрасов

P. S.:

Со старинной акварели смотрит на нас глубоким мечтательным взглядом прелестная молодая женщина. Нам не известны ни имя художника, ни точная дата создания портрета. Но зато мы знаем, что на нём изображена Марина Раевская - одна из самых знаменитых женщин XIX века, дочь прославленного генерала 1812 года, светская красавица... В семье Раевских подолгу гостил молодой Пушкин, знавший Марию Николаевну еще девочкой и увлеченный, как, впрочем, многие, ее красотой, умом и грацией. Следы пылкой юношеской влюбленности остались в душе поэта на всю жизнь. Раевской посвящено немало чудесных строк в пушкинских стихах и поэмах. Хотя бы эти:
Узнай, по крайней мере, звуки,
Бывало, милые тебе, -
И думай, что во дни разлуки,
В моей изменчивой судьбе,
Твоя печальная пустыня,
Последний звук твоих речей -
Одно сокровища, святыня.
Одна любовь души моей.

Эти слова (из «посвящения к «Полтаве»), проникнутые печалью, каким-то удивительно нежным, благоговейным чувством, написаны в 1828 году. В это время Мария Николаевна уже несколько лет была замужем. За человеком суровым и замкнутым, много старше себя, героем битвы с наполеоновскими войсками и тоже генералом, как и ее отец. Муж Марии Николаевны принадлежал к знатному, богатому, обладавшему «высокими связями», «осыпаемому милостями монаршего двора» роду князей Волконских. Его высоко ценили в дворянском обществе, завидовали его положению, уважали за твердый, независимый характер. Словом, жизнь Марии Волконской, казалось бы, должна была быть безоблачной. Она провела почти год в Италии, у нее родился сын. И красота ее расцвела, как никогда прежде...Но отчего же столько печали в пушкинских строках ? О какой «пустыне» и «разлуке», о каком «последнем звуке» ее речей говорится в них ? И почему «посвящение» упоминает об этой очаровательной женщине в тоне безнадежной горечи, невозвратимой утраты? Вспомним историю. В декабре 1825 года произошло неслыханное, потрясшее все основы самодержавного «порядка» событие - «дворянский бунт». В нем оказались замешаны люди, столь же высоко чтимые, занимавшие такое же привилегированное положение в «свете», как князь Волконский... Профили пятерых декабристов, погибших на эшафоте, заполняют поля черновиков пушкинских произведений. Остальные стали узниками страшных каменных мешков, «каторжной шантрапой», потерявшей все «права состояния» и вместе с ворами и убийцами шедшей по этапу в сибирские рудники... Немногие вернулись оттуда через тридцать лет по «милостивому» манифесту Александра II. Всего девятнадцать человек из ста двадцати... Сергей Волконский вернулся. Встреча с этим суровым, пронзительно умным, «опростившимся» человеком стала для молодого литератора графа Льва Толстого огромным событием: он начал писать роман «Декабристы». В его сознании стал возникать облик Андрея Болконского. Марии Николаевны вскоре (в 1863г.) не стало. Лишь в 1902 году царская цензура решилась пропустить к опубликованию написанные ею по-французски «Записки». Это был потрясающий при всей его простоте документ, воссоздавший трагические эпизоды жизни ссыльнокаторжных декабристов. И её собственной судьбы, которую она выбрала сама и которую многие считали добровольным самоубийством. Русские женщины, жены декабристов - их было немного. Но их имена - Волконская, Трубецкая, Муравьева и другие - навсегда остались в литературе, в истории, в памяти, в сердцах... Им посвящена замечательная поэма Николая Алексеевича Некрасова «Русские женщины», созданная в 1870-1872гг. Они не были революционерками - эти юные, нежные, красивые женщины. Они даже - как Мария Волконская, например, - так до конца и не приняли «кровавых» замыслов своих мужей. Но они не смогли безмятежно «царить на балах» или наслаждаться материнством, зная, что дорогие им люди мучаются на каторге, в кандалах. Потому-то Некрасов и назвал две свои поэмы - «Русские женщины», увидев в «самоотвержении, выказанном ими, свидетельство великих душевных сил, присущих русской женщине». В предисловии к «Запискам» М.Н. Волконской её сын рассказал, как поэт слушал эту хронику «гордого терпенья», страданий и героизма, стараясь не пропустить ни одного слова для своей будущей поэмы: «По нескольку раз в вечер Некрасов вскакивал и со словам ! «Довольно, не могу», бежал к камину, садился к нему и, схватясь руками за голову, плакал, как ребёнок». Особенное впечатление на него произвела первая встреча Волконской с мужем в Нерчинском руднике, когда эта воспитанная в «благопристойных» правилах изящная двадцатилетняя дама бросилась на колени в грязь - «и, прежде, чем мужа обнять, оковы к губам приложила !». Некрасовская поэма появилась в печати а тяжелое, страшное для передовых русских людей время - период разгрома революционного народнического движения 1860-х гг., когда всякое упоминание о декабристах, несмотря на запоздалую амнистию царя-«освободителя», считалось «крамолой». Публикуя в журнале «Отечественные записки» поэмы «Дедушка» (прототипом героя был С.Г. Волконский), а затем первую («Княгиня Трубецкая») и вторую («Княгиня М.Н. Волконская» с подзаголовком «Бабушкины записки») части «Русских женщин», поэт вынужден был в скрытой форме выразить мысль о преемственности революционных традиций. Он не говорил, например, о «декабристах», заменяя это слово другими - «страдалец», «святой». Он ни разу не назвал по имени «мстительного труса и палача». Но всякому было ясно, что речь идет о Николае I... Поэма стала романтическим гимном твердости, верности своим убеждениям. Стала классическим произведением русской поэзии, достоянием которой всегда были образы высокого душевного благородства. - М. Бабаева -